Неточные совпадения
Я несколько раз утверждал, что весь этот
вопрос возможно излагать новичкам не иначе как в самом конце, когда уж он убежден в
системе, когда уже развит и направлен человек.
— Этому
вопросу нет места, Иван. Это — неизбежное столкновение двух привычек мыслить о мире. Привычки эти издревле с нами и совершенно непримиримы, они всегда будут разделять людей на идеалистов и материалистов. Кто прав? Материализм — проще, практичнее и оптимистичней, идеализм — красив, но бесплоден. Он — аристократичен, требовательней к человеку. Во всех
системах мышления о мире скрыты, более или менее искусно, элементы пессимизма; в идеализме их больше, чем в
системе, противостоящей ему.
На этот
вопрос он не нашел ответа и задумался о том, что и прежде смущало его: вот он знает различные
системы фраз, и среди них нет ни одной, внутренне сродной ему.
Они должны были в том году кончить курс и объявили, что будут держать (или, как говорится в Академии: сдавать) экзамен прямо на степень доктора медицины; теперь они оба работали для докторских диссертаций и уничтожали громадное количество лягушек; оба они выбрали своею специальностью нервную
систему и, собственно говоря, работали вместе; но для диссертационной формы работа была разделена: один вписывал в материалы для своей диссертации факты, замечаемые обоими по одному
вопросу, другой по другому.
Таким образом прошел целый год, в продолжение которого я всех поражал своими успехами. Но не были ли эти успехи только кажущимися — это еще
вопрос. Настоящего руководителя у меня не было,
системы в усвоении знаний — тоже. В этом последнем отношении, как я сейчас упомянул, вместо всякой
системы, у меня была программа для поступления в пансион. Матушка дала мне ее, сказав...
Для философа оставался неразрешимым
вопрос о том, для какой цели затрачивался такой громадный запас энергии, если в мировой
системе не пропадает даром ни один атом материи, ни один штрих проявившейся тем или другим путем мировой силы…
Результаты приезда барина на заводы обнаружились скоро:
вопрос об уставной грамоте решен в том смысле, что заводским мастеровым земельный надел совсем не нужен, даже вреден; благодаря трудам генерала Блинова была воссоздана целая
система сокращений и сбережений на урезках заработной рабочей платы, на жалованье мелким служащим и на тех крохах благотворительности, которые признаны наукой вредными паллиативами; управители, поверенные и доверенные получили соответствующие увеличения своих окладов.
Это — относительно, так сказать, внутренней политики; что же касается до внешних отношений, то здесь
вопрос усложняется тем, что нужно говорить не об одном заводе, даже не о заводском округе, даже не об Урале, а вообще о всей нашей промышленной политике, которая постоянно колебалась и колеблется между полной свободой внешнего рынка и покровительственной
системой в строгом смысле слова.
Нам приходится иметь дело именно с ними, когда
вопрос зайдет, с одной стороны, о покровительственной
системе, и второе — когда мы коснемся рабочего
вопроса.
— Посвятив мою энергию на изучение
вопроса о социальном устройстве будущего общества, которым заменится настоящее, я пришел к убеждению, что все созидатели социальных
систем, с древнейших времен до нашего 187… года, были мечтатели, сказочники, глупцы, противоречившие себе, ничего ровно не понимавшие в естественной науке и в том странном животном, которое называется человеком.
Все эти
вопросы,
системы, нововведения и проч. представляют лишь неизбежную, но сухую и горькую приправу жизни.
После Строгановских заводов заводам Кайгородова на Урале принадлежит первое место как по богатству железных и медных руд, так особенно по обилию лесов, в которых другие уральские заводы начинают чувствовать самую вопиющую нужду, и, как выразился автор какого-то проекта по
вопросу о снабжении заводов горючим материалом, для них единственная надежда остается в «уловлении газов», точно такое «уловление» может заменить собою ту поистине безумную
систему хищнического истребления лесов, какую заводчики практиковали на Урале в течение двух веков.
(13) Таковы, например, письмо А. Мейера, при посылке исторических надписей российским государям (кн. I, ст. XXX); критика на эти надписи (кн. II, ст. XV); письмо при посылке сочинения «О
системе мира» (кн. II, ст. XXII); письмо, при котором присланы
вопросы Фонвизина (кн. III, ст. XVI); письмо, приложенное к «Повествованию мнимого глухого и немого» (кн. IV, ст. X); письмо г. Икосова при посылке его оды (книга IV, ст. XI); письмо, содержащее критику на «
Систему мира» (кн. IV, ст. XVI); письмо при посылке стихов г. Голенищева-Кутузова (кн. V, ст. VII); письмо Любослова о напечатании его «Начертания о российском языке» (кн. VII, ст. XV); письмо о «Былях и небылицах», с приложением предисловия к «Истории Петра Великого» (кн. VII, ст. XIX); письмо при посылке стансов на учреждение Российской академии (кн. IX, ст. IV); письмо с приобщением оды «К бессмертию» (кн. X, ст. XIII); письмо А. Мейера в ответ на критику его исторических надписей (кн. X, ст. XIV); письмо при посылке стихов Ломоносова (кн. XI, ст. XIV); письмо А. Старынкевича, с приложением «Стихов к другу» (кн. XI, ст. XVI); письмо при посылке стихов Р — Д — Н (кн. XIV, ст. V).
Но кончим этот скучный эпизод
И обратимся к нашему герою.
До этих пор он не имел забот
Житейских и невинною душою
Искал страстей, как пищи. Длинный год
Провел он средь тетрадей, книг, историй,
Грамматик, географий и теорий
Всех философий мира. Пять
системИмел маркиз, а на
вопрос: зачем?
Он отвечал вам гордо и свободно:
«Monsieur, c'est mon affaire» — так мне угодно!
Поднялся
вопрос о тарифе, и тотчас явился ряд статей о свободной торговле и запретительной
системе.
В утверждении софийности понятий лежит коренная ложь учения Гегеля, с этой стороны представляющего искажение платонизма, его reductio ad absurdum [Приведение к нелепости (лат.).], и «мудрость века сего» [Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1 Кор. 3:19).], выдающего за Софию (сам Гегель, впрочем, говорит даже не о Софии, понятию которой вообще нет места в его
системе, но прямо о Логосе, однако для интересующего нас сейчас
вопроса это различие не имеет значения).
Тот же
вопрос о творении — о теогоническом и теофаническом его смысле — подвергает глубокому философскому исследованию Шеллинг в последней своей
системе (в «Философии мифологии» и «Философии откровения»).
Система религиозного монизма может принимать различные очертания в зависимости от того, в каком смысле разрешается
вопрос о происхождении множественности, — бога и мира, — в едином Ничто.
Вообще
вопрос собственно о творении духов — ангелов и человека — остается наименее разъясненным в
системе Беме, и это делает ее двусмысленной и даже многосмысленной, ибо, с одной стороны, разъясняя Fiat в смысле божественного детерминизма, он отвергает индетерминистический акт нового творения, но в то же время порой он говорит об этом совершенно иначе [«Воля к этому изображению (ангелов) изошла из Отца, из свойства Отца возникла в слове или сердце Божием от века, как вожделеющая воля к твари и к откровению Божества.
Разумеется, то или иное построение может быть удачно или неудачно, это
вопрос факта, но плохая
система христианской философии вовсе не свидетельствует о том, что и не может быть хорошей или что христианская философия вообще невозможна.
Щеглов писал по разным
вопросам и стал известным своими статьями о
системах социалистов и коммунистов — разумеется, в духе буржуазной критики.
Система Великого Инквизитора решает все
вопросы о земном устроении людей.
Говорить же снова дурно о Шатове княжне Маргарите было нельзя, так как она стала, как мы уже видели, держаться с сестрой по этому
вопросу другой
системы.
Система Европейская была бы основана,
вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.